(1)Де­душ­ка спал. (2)Руки у де­душ­ки ле­жа­ли на столе; они были боль­шие, кожа на них стала как кора на де­ре­ве, и под кожей видны были тол­стые чёрные жилы, эти руки много земли ис­па­ха­ли.

 —   (3)Де­душ­ка Тит, а ты всё зна­ешь?

 —   (4)Всё, Афоня, я всё знаю.

 —   (5)Проснись, де­душ­ка, скажи мне про всё!

 —   (6)Да уж проснул­ся уже, пойдём сей­час белый свет пы­тать,  —   от­ве­тил дед.

(7)Ста­рый Тит испил квасу, взял Афоню за руку, и они пошли из избы на­ру­жу. (8)Там солн­це вы­со­ко сто­я­ло на небе и осве­ща­ло зре­ю­щий хлеб на полях и цветы на до­рож­ной меже. (9)Дед повёл Афоню по­ле­вою до­ро­гой, и они вышли на паст­би­ще, где рос слад­кий кле­вер для коров, где ко­ло­си­лись травы и цвели цветы. (10)Дед оста­но­вил­ся у го­лу­бо­го цвет­ка, тер­пе­ли­во рос­ше­го кор­нем из мел­ко­го чи­сто­го песка, по­ка­зал на него Афоне, потом со­гнул­ся и осто­рож­но по­тро­гал тот цве­ток.

 —   (11)Это я сам знаю!  —   про­тяж­но ска­зал Афоня.  —   (12)А мне нужно, что самое глав­ное бы­ва­ет, ты скажи мне про всё! (13)А этот цвет растёт, он не всё!

(14)Де­душ­ка Тит за­ду­мал­ся и осер­чал на внука.

 —   (15)Тут самое глав­ное тебе и есть!.. (16)Ты ви­дишь: песок мёртвый лежит, он ка­мен­ная крош­ка, и более нет ни­че­го. (17)Ка­мень не живёт и не дышит, он мёртвый прах. (18)Понял те­перь?

 —   (19)Нет, де­душ­ка Тит,  —   уве­рен­но ска­зал Афоня,  —   тут по­нят­но­го нету.

 —   (20)Ну, не понял, так чего же тебе надо, раз ты не­по­нят­ли­вый?.

.(21)А цве­ток жал­конь­кий такой, а он живой, и тело себе он сде­лал из мёрт­во­го праха. (22)Стало быть, он мёртвую сы­пу­чую землю об­ра­ща­ет в живое тело и пах­нет от него са­мо­го чи­стым духом. (23)Вот тебе и есть самое глав­ное дело на белом свете, вот тебе и есть, от­ку­да всё берётся. (24)Цве­ток этот  —   самый свя­той тру­же­ник, он из смер­ти ра­бо­та­ет жизнь…

 —   (25)А трава и рожь тоже глав­ное де­ла­ют?  —   спро­сил Афоня.

 —   (26)Оди­на­ко­во,  —   ска­зал де­душ­ка Тит.

 —   (27)А мы с тобой?

 —   (28)И мы с тобой, мы па­ха­ри, Афо­нюш­ка, мы хлебу расти по­мо­га­ем. (29)А этот вот жёлтый цвет на ле­кар­ство идёт, его и в ап­те­ке берут. (30)Ты бы на­рвал их да снёс. (31)Отец-то твой ведь на войне; вдруг по­ра­нят его или он от бо­лез­ни ослаб­нет, вот его и по­ле­чат ле­кар­ством.

(32)Афоня за­ду­мал­ся среди трав и цве­тов. (33)Он сам, как цве­ток, тоже за­хо­тел те­перь де­лать из смер­ти жизнь, он думал о том, как рож­да­ют­ся из сы­пу­че­го скуч­но­го песка го­лу­бые, крас­ные, жёлтые счаст­ли­вые цветы, под­няв­шие к небу свои доб­рые лица и ды­ша­щие чи­стым духом в белый свет.

 —   (34)Те­перь я сам знаю про всё!  —   ска­зал Афоня.

(35)Дед Тит ни­че­го не ска­зал. (36)Он не­ви­ди­мо улыб­нул­ся сво­е­му доб­ро­му внуку и пошёл спать в избу на печку.

(37)А ма­лень­кий Афоня остал­ся один в поле. (38)Он со­брал жёлтых цве­тов, сколь­ко мог их удер­жать в охап­ке, и отнёс в ап­те­ку на ле­кар­ства, чтобы отец его не болел на войне от ран. (39)В ап­те­ке Афоне дали за цветы же­лез­ный гре­бе­шок. (40)Он принёс его деду и пода­рил ему: пусть те­перь де­душ­ка чешет себе бо­ро­ду тем гре­беш­ком.

 —   (41)Спа­си­бо тебе, Афо­нюш­ка,  —   ска­зал дед.

(42)Ста­рик крот­ко улыб­нул­ся, по­гла­дил го­лов­ку внука и по­смот­рел на него как на цве­ток, рас­ту­щий на земле.

* Ан­дрей Пла­то­но­вич Пла­то­нов (1899 —  1951)  —   из­вест­ный рус­ский со­вет­ский пи­са­тель, дра­ма­тург, поэт, пуб­ли­цист и сце­на­рист.